Обмотав головы вуалью, женщины вышли на палубу. Теперь они неуклонно двигались вниз по реке, минуя темные силуэты кораблей на якоре, и Лондон представлял собой рой огней с нависшим над ним бледно-желтым куполом. Это были огни больших театров, огни длинных улиц, огни, указывающие на огромные площади домашнего уюта, огни, которые висели высоко в воздухе.

Никакая тьма никогда не осядет на этих светильниках, поскольку никакая тьма не села на них сотни лет. Казалось ужасным, что город вечно пылает на одном и том же месте; ужасен, по крайней мере, для людей, отправляющихся в путешествие по морю и созерцающих его как ограниченный холм, вечно выжженный, вечно покрытый шрамами. С палубы корабля город казался как трусливая фигура, сидячий скряга.